100 лет после революции. Что осталось от коммунизма сегодня
Опубликованно 03.03.2017 03:52
Может ли Феникс вновь возродится из груды пепла истории через 100 лет после революции в России?
Оригинал на веб-сайте The New York Times
"Ура! Ура! Ура!" Я помню, стена звука, что солдаты в серой форме и с суровыми лицами встретили приветствие главнокомандующего: "Поздравляю вас с 70-Ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции!"
В прохладный ноябрьский день в 1987 году, когда я был студентом по обмену, я вышел на улицу Горького в Москве, чтобы посмотреть военный парад, двигавшийся на Красной площади. На площади советских и иностранных государственных деятелей, видел, как молодые солдаты отдавали дань уважения вождю мирового пролетариата. Это впечатляющее зрелище, должен стать наглядной демонстрацией непреклонной революционной энергии коммунизма и глобального охвата.
Советский лидер Михаил Горбачев выступил с речью о движении, на основе значений 1917 года, до слушания в левой лидеров различных стран, среди которых были и Оливер Тамбо в Африканский Национальный конгресс и Ясир Арафат, глава Организации освобождения Палестины. На площади также было много плакатов и баннеров со словами русского поэта Владимира Маяковского: "Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить".
Однако, в тот момент, этот девиз уже звучал ложь, потому что экономические проблемы СССР были очевидны для всех, особенно для моих коллег-россиян, чья жизнь зависела напрямую от его скудно финансируемых университетов. Но, несмотря на все это, Советская система, казалось, так сильно, как мрамор мавзолея Ленина. Как и многие наблюдатели, то я бы не поверил бы, что всего через два года коммунизм сдаст свои позиции, и в течение четырех лет, Советский Союз рухнет.
Очень скоро, общественное восприятие событий 1917 года коренным образом изменилась: свободные рынки стали казаться чем-то совершенно естественным и неизбежным, и коммунизм превратился в явление, имеет, что, как сказал Лев Троцкий, быть на "свалку истории". Возможно, глобального либерального порядка, он столкнется с любой из проблем и угроз, однако, теперь они уже приходят в Ислам или государственный капитализм в Китае, и не дискредитировавшего себя марксизма.
Сегодня, когда мы отмечаем 100-летие февральской революции, стал приквелом ноября восстание большевиков Ленина, история снова изменил направление своего движения. Китай и Россия используют символы коммунистического наследия, в целях укрепления позиции антилиберального национализм. На Западе вера в свободный рынок и не восстановился после финансового кризиса 2008 года, и новые силы ультраправого и ультралевого либеральной быстро набирают популярность. Неожиданно сильные позиции социалистическое Берни Сандерс в прошлом году борьбы внутри Демократической партии США, и успех на выборах испанской новая партия "Подемос", возглавляемой бывшим коммунистом, признаки укрепления позиций слева среди широких масс. 2015, классические работы Маркса и Энгельса, "Манифест Коммунистической партии" стал хитом продаж в Великобритании.
Теперь я спрашиваю себя, действительно ли он видел в тот день в Москве, "последний ура" коммунизма. Или, возможно, в данный момент мы наблюдаем за рождением новой версии коммунизма, подходит для XXI века?
Возможно, мы должны искать советы в этой сложной и почти столетней истории, полной фальстартов, бывают моменты, когда крах, казалось, был неизбежен, и неожиданных возрождений.
Рассмотрим жизнь Семена Канатчикова. Будучи сыном старого замка, вышел из своей обнищавшей деревни в город, чтобы работать на заводе и почувствовать дыхание современности. Энергичным и общительным, Канатчиков решил совершенствоваться, используя учебник, танцев и хороших манер, как руководство. Сразу же после приезда в Москву, вступил в дискуссию социалистического клуба, а затем и в партии Большевиков.
Опыт Канатчикова сделал своего восприимчивым к революционным идеям: он глаза свои, и увидел огромный разрыв между богатыми и бедными, он чувствовал, что старый порядок не препятствует рождению нового, и он не мог выдержать дискреционной власти. Коммунисты предложили конкретные и убедительные решения. В отличие от либералов, чтобы защитить экономическое равенство, в отличие от анархистов, они признавали, что современная промышленность и государственное планирование, в отличие от умеренных социалистов утверждали, что изменение должно произойти путем революционной классовой борьбы.
На практике эти идеалы довольно трудно совместить. Всемогущее государство пыталось сдерживать рост, укрепить положение новой элиты, а революция принесла с собой периодические приступы охоты на "врагов". Канатчиков стал одной из жертв охоты. После революции его связи с главным соперником Сталина, Льва Троцкого, привели к снижению в должности в 1926 году.
В то же время перспективы коммунизма уже выглядел довольно грустно. Первые ростки революции в странах Центральной Европы после Первой мировой войны уже были погашены. СССР оказался в изоляции, и коммунистические партии в других странах были слабыми и часто маргинальных. Американские "ревущие двадцатые", по своей природе, были без консьюмеристскими, и не коммунисты.
Недостатки политики невмешательства государства в экономику, очень скоро пришел коммунизм в его помощи. Крах Уолл-Стрит, последовавшая за ним Великая депрессия стали социалистические идеи равенства и государственного планирования в убедительной альтернативы "невидимой руки" рынка. Воинственность коммунизма, также он является одной из немногих политических сил, способных противостоять угрозе фашизма.
Даже Соединенные Штаты, которые никогда не были склонны к коллективизму и атеистическому социализму, и стали плодородной почвой. Когда в 1935, Москва отказалась фракционной учение в пользу политики поддержки "народных фронтах и в США.США, коммунисты объединились с умеренными левыми против фашизма. Отель richmond (Ричмонд), Нью-Йорк, журналист газеты " The Daily Worker, напоминал новую волну оптимизма, который охватил его и его коллег, когда в итальянском ресторане, поднимали тост "жизни, то есть, в то время, по их сигналы, и надежды, и ритм этого времени, потому что в нем слышится биение нашего сердца".
Этот оптимизм разделяли только представители определенной группы избранных. Став жертвой чисток Сталина, Семен Канатчиков умер в ГУЛАГе в 1940-х годах.
Многие готовы были закрыть глаза на сталинский террор в интересах сохранения единства антифашистской. Тем не менее, вторая волна коммунизма в конце 1930 и начале 1940-х, деятельность продолжалась недолго: после поражения фашизма. По мере роста интенсивности "холодной войны", идентификация коммунизма с советской империи в Восточной Европе помешало ему претендовать на статус освободителя. В Западной Европе, отремонтированный регулируемый капитализм, при поддержке США, стал основой для роста уровня жизни и создание государства развитых стран, социальных систем. Линии экономики, которые доказали свою жизнеспособность во время войны, были совершенно бесполезны для мира.
Несмотря на то, что коммунизм был терять свои позиции на Севере, на Юге он наращивал свою силу. Там коммунисты обещания быстрой модернизации, под руководством государства, захватили умы многих антиколониальных националистов. Это там, где встал третья красная волна, прокатившаяся по Восточной Азии в 1940-х и постколониальному Юг в конце 1960-х годов.
Для ГЭН Чансо, китайский крестьянин, который посетил образцовый колхоз в Украине, в 1952 году, спустя три года, после того, как коммунистические партизанские формирования Мао Цзэдуна вступили в Пекин — наследие 1917 года, еще было большое значение. Эта поездка полностью изменила мировоззрение толковать лидер крестьян в деревне Угун, расположенный примерно в 180 км от Пекина. Вернувшись домой, он сбрил усы и бороду, надел западную одежду и стал проповедовать коллективизации сельского хозяйства, рассказать людям о чудесном трактор.
Революционный Китай заставил Вашингтон еще решительнее, чтобы противостоять распространению коммунизма. Тем не менее, в то время как Америка боролась в его катастрофической войны во Вьетнаме, на Юге-новое поколение марксистов, националистов, нападавших "неоимпериализм", которые, как считали социалисты, умеренные предшественники, они готовы были терпеть. Конференции для Африки, Азии и Латинской Америки, социалистов, организованной Кубе в 1966 году, это было начало новой волны революций. В 1980 году, марксистко-Ленинской идеологии уже определили ряд государств, от Афганистана до Анголы, Южного Йемена и Сомали.
В 1960-х годах, на Западе также были отмечены признаки перерождения марксизма, однако западные радикалы выступали, скорее, в поддержку идеи личной независимости, демократии в повседневной жизни и космополитизм, что в поддержку ленинистских идей дисциплины, классовой борьбы и государственной власти. Хорошим примером может служить карьера активиста немецкий Йошки Фишера. Сначала он был членом группы "Революционная борьба", пытался вдохновить коммунистическое восстание рабочих автозаводов в 1971 году и позже стал лидером немецкой Партии зеленых.
Формирование мирового порядка во главе с США, который завершился в конце 1970-х гг., и крах Советского коммунизма в конце 1980-х годов, привело к кризису радикальные левые во всех странах. Фишер, как и многие другие студенты 1960-х годов, приспособились к новому миру: стать министром иностранных дел Германии, в 1999 году он поддержал бомбардировки Косово (против сил бывшего коммунистического лидера Сербии Слободана Милошевича), и в 2003 году он выступил в поддержку сокращения расходов на социальные нужды в Германии.
На Юге, Международный валютный фонд сделал посткоммунистические страны, имевшие большие долги, провести рыночные реформы, и бывшей Коммунистической элиты очень быстро согласился на переход в неолиберализм. В мире сегодня осталось всего несколько формальных коммунистических государств: Северная Корея и Куба, а также более капиталистический Китай, Вьетнам и Лаос.
Сегодня, спустя четверть века после распада СССР, возможно ли это подъем четвертой волны коммунизма?
Одним из главных препятствий для этого является опыт, после 1960-х годов разделение между левым старой школы, которые в главу угла поставили экономического равенства, и наследники d. Фишер, которые делают акцент на космополитических ценностях, гендерной политики и межкультурного взаимодействия. Кроме того, отстаивание интересов угнетенных во всем мире сейчас, кажется, практически невозможно. Кризис 2008 года, ухудшилось еще больше дилемма слева, откройте окно возможностей для этих радикальных националистов, как Дональд Трамп и Марин Ле Пен готовы играть в гнев людей, недовольных экономическим неравенством Севера.
Сейчас мы только вступаем в период, масштабы экономических и социальных преобразований. Потому что технологически, капитализм не в состоянии обеспечить достаточное количество достойно оплачиваемых рабочих мест, молодые люди могут предпочесть более радикальной экономической программы. Затем, новые левые могут достичь успеха в консолидации проигравших в области, так и умственного труда и физического — в рамках нового экономического порядка. Мы уже слышим призывы к созданию новой системы распространения. Такие идеи, как " базовый доход universal, которые уже испытывают Нидерландов и Финляндии, очень близки по духу марксовскому видение потенциала коммунизма удовлетворить потребности всех людей "от каждого по способности, каждому по потребности".
В то время как мир далек от того, что происходило на Красной площади в 1987 году, и после событий в Петроградском Зимнего дворца 1917 года. Возвращение коммунизма пятилеток и ГУЛАГов не было. Однако, если эта трагическая история, и, может, что-то нас научить, что "последний ура" может быть такой же иллюзией, как "конец идеологии", о котором было предсказано в 1950-х, или "конец истории", о котором говорил Фрэнсис Фукуяма в 1989 году.
Ленина больше нет, старый коммунизма, тоже, возможно, умер, однако чувство несправедливости, что его подпитывало, что не исчезла.
Дэвид Пристлэнд
Латинский Перевод, За Исключением Чили.
Редакция может не соглашаться с мнением автора. Если вы хотите написать в разделе "Мнение", ознакомьтесь с правилами публикации и записи в blog@112.ua.
Категория: Новости